Одна из наиболее верных точек зрения на демографию…

Игорь Белобородов — директор Института демографических исследований, главный редактор информационно-аналитического портала Demographia.ru

Сегодняшняя демографическая ситуация, формируемая процессами естественного движения населения, является результатом инерционного воздействия демографических тенденций предыдущих лет. Ярким подтверждением тому является пример из отечественной демографической истории. Наше население перестало воспроизводить себя с середины 1960-х, а депопуляция (сокращение населения из-за отрицательного баланса между числом родившихся и умерших) пришла к нам только в 1992 году. Несмотря на снизившуюся ниже пороговых значений рождаемость, демографическое развитие тогда еще советского общества — благодаря накопленному демографическому потенциалу — долгое время сохраняло положительные значения общего прироста населения. Однако спустя почти 30 лет запас демографической прочности, созданный высокой рождаемостью прежних поколений, был полностью исчерпан.

Схожие процессы сегодня наблюдаются и во всех без исключения европейских государствах, включая недавних демографических лидеров: мусульманскую Албанию, исламизированную Францию и католическую Ирландию. Ни одна европейская страна сегодня не может похвастаться рождаемостью, обеспечивающей хотя бы простое воспроизводство. Многие из этих стран, сохраняя инерционный, а кое-где лишь миграционный прирост населения, уже давно перешли в фазу латентной депопуляции (численность населения еще не сокращается, но смертность уже превышает рождаемость), за которой после истощения запаса демографической прочности и прекращения миграционной подпитки неминуемо последует вымирание европейской популяции.

К слову сказать, Россия тоже могла бы дольше задержаться в фазе латентной депопуляции и, соответственно, отсрочить лет на 10 сокращение численности своего населения, если бы не одно «но»… Приход депопуляции в нашей стране был сознательно и весьма умело ускорен программами так называемого «планирования семьи» (еще одно их название — программы демографической коррекции), навязанными нам на заре становления постсоветской государственности. Во всем мире технологии «планирования семьи», являясь безотказным средством антисемейной вестернизации, зарекомендовали себя в качестве надежных гарантий снижения рождаемости. Так было в Китае, в Индии, в странах Латинской Америки, так продолжается по сей день и в стремительно вымирающей России.

Международный Фонд охраны здоровья матери и ребенка, Российская ассоциация планирования семьи, РОО «Взгляд в будущее», Молодёжное движение «ЭХО», ГКДЦ «Ювента», Центр демографии и экологии человека, «Центр социального развития и информации» (PSI), Медико-психологический центр «Холис» — лишь некоторые из идеологов и адептов демографической революции в России. Как вы уже догадались, финансируются перечисленные организации, в основном, за счет иностранных «пожертвований». Проникая в системы образования и здравоохранения, научные и экспертные советы, представители этих организаций под различными благовидными предлогами — такими, как борьба со СПИДом, забота о репродуктивном здоровье молодежи, профилактика абортов и т.д. — делают все возможное для снижения рождаемости и разрушения семьи. И, надо заметить, в сфере «демографической коррекции» в России за последние 15 лет достигнуто немало успехов.

Рождаемость: сегодня и завтра

Сценарии демографического развития, как было сказано выше, формируются под воздействием инерции прежних социальных процессов. В случае негативного характера этих процессов деградация половозрастной структуры населения, прямым образом влияющей на общий уровень рождаемости, приобретает эффект снежного кома. Иллюстрируя данный тезис, приведем перспективную динамику показателя рождаемости, необходимого для простого воспроизводства.

В 2007-2008 гг. для замещения детскими поколениями родительских когорт потребуется, чтобы одна женщина репродуктивного возраста в среднем рожала 2,1 ребенка. Однако уже к 2025 году для замещения родителей детьми на одну мать потребуется более трех живорождений [1].

Обращаем особое внимание на то, что до настоящего момента речь шла лишь о простом воспроизводстве населения — то есть о достижении демографической стабилизации, когда население численно не растет, но и не сокращается, демонстрируя так называемый нулевой прирост. В то же время достижение хотя бы минимального демографического роста, который сегодня необходим России как воздух, предполагает более высокие коэффициенты рождаемости: для этого в 2007 году на одну женщину репродуктивного возраста потребуется 2,2-2,5 живорождений, а уже к 2025 году — не менее 3,5-4.

(По некоторым другим данным необходим коэффициент уже сейчас не менее 2,8 прим. ред)

Процесс нарастания демографического неблагополучия (вызывающий постоянное повышение минимальных показателей рождаемости, необходимых для выхода из демографической ямы) связан с негативными изменениями половозрастного состава населения. Низкая рождаемость минувших лет приводит общество к ситуации стремительного снижения численности женских репродуктивных контингентов, что автоматически провоцирует дальнейшее снижение рождаемости уже в самом приближенном будущем.

Так, благодаря некоторому «бэби-буму» 1986-1987 гг. численность женщин в наиболее активном репродуктивном возрасте (20-29 лет), постепенно возрастая, составит к 2012 году около 12 млн человек. Однако уже к 2025 году, когда в брачный возраст начнут вступать малочисленные контингенты, родившиеся в период демографического кризиса, численность 20-29-летних женщин составит всего 6,5 млн. [2]. Закономерно, что для достижения хотя бы простого воспроизводства в условиях почти двукратного сокращения родительского потенциала потребуется, соответственно, в два раза больше демографических усилий в виде успешных родов.

Рождаемость и смертность

Вследствие недооценки определяющей роли рождаемости в демографическом развитии социума некоторыми специалистами (и большинством неспециалистов), сильно преувеличены масштабы и значение смертности как составляющей депопуляции.

Динамика смертности, особенно среди мужских трудоспособных групп, в нашей стране, действительно, неблагополучна и однозначно вызывает необходимость проведения срочных мер. Вместе с тем важно учесть, что даже более высокие показатели смертности и более низкая или схожая продолжительность жизни в ряде других российских регионов (Алтай, Бурятия, Тува и т. д.) не мешает названным субъектам иметь положительные показатели естественного воспроизводства за счет более высокой рождаемости. С равной убедительностью приоритет рождаемости в демографическом развитии общества подтверждают как отечественная демографическая история, так и международная статистика населения.

Первая приводит нам в качестве примера демографическую ситуацию, сложившуюся накануне проведения первой переписи населения Российской Империи (1896-1897 гг.). Тогда средняя продолжительность жизни в 50-ти губерниях европейской России составляла всего 30,5 лет (сегодня этот показатель более чем в два раза выше). Но благодаря своей высокой рождаемости Российская Империя в те годы занимала первое место в мире (!) по темпам роста населения [3].

К аналогичным выводам исследователей приводят и международные данные. В наши дни самая высокая продолжительность жизни наблюдается в Японии — 81 год (78 лет для мужчин и 85 лет — для женщин). Однако даже столь фантастическая для России продолжительность жизни не смогла спасти Японию от неминуемого вымирания по причине низкой, почти такой же, как в России, рождаемости: суммарный коэффициент рождаемости в Японии- 1,4, в России — 1,3. Сегодня Япония, несмотря на свое «долгожительство», — демографический аутсайдер и к тому же обладатель самой старой в мире возрастной структуры населения. Доля людей старше 65 лет в Японии составляет 20% населения, в России — 14% [4].

В то же время ряд стран африканского континента (Ангола, Замбия, Мозамбик, Сьерра-Леоне и т.д.), имея рекордно низкую для ХХI века продолжительность жизни (39-40 лет) и повышенную детскую и младенческую смертность, которая по названным странам в среднем в 9,2 раза превосходит аналогичный российский показатель, тем не менее, за счет высокой рождаемости(4-6 детей на одну женщину репродуктивного возраста) обладают самыми высокими в мире показателями демографического роста: от 1,38% годового прироста населения в Мозамбике до 2,45% — в Анголе [5]. Для сравнения сообщим, что в России при продолжительности жизни в 1,7 раза выше упомянутых африканских государств, население не растет, а убывает со скоростью 0,4-0,5% в год.

Доминирующая роль рождаемости в воспроизводстве населения — неоспоримый научный факт [6] [7] [8], который по непонятным причинам часто игнорируется в дискуссиях о демографии. Единственным объяснением ссылок на высокую смертность — как на главную причину демографического кризиса, если исключить безграмотность и некомпетентность ссылающихся, может служить подспудное желание сместить акценты и направить благие начинания зарождающейся демографической политики по заведомо ложному пути.

Борьба со смертностью в качестве меры преодоления демографического кризиса действительно может иметь радужные перспективы, правда, при одном до сих пор невыполнимом условии — достижении значительной долей населения полного бессмертия.

Рождаемость и иммиграция

Ряд антироссийских идеологов [9] [10], активно поощряемых зарубежными грантодателями, ратуют за то, чтобы пошире распахнуть двери для инокультурных мигрантов. Замалчивая геополитические, социальные и национально-культурные издержки политики открытых дверей, заядлые грантоеды, в частности, «демограф» Анатолий Вишневский, выражают убежденность, что только инокультурная миграция является единственным средством демографического спасения.

Подобные заявления звучат особенно нелепо на фоне обострения межнациональной напряженности во многих российских городах, систематически провоцируемого этнической преступностью и другими «благами» неконтролируемой миграции.

Впрочем, проблема характерна не только для России. Прочувствовав на себе все «прелести» непродуманной миграционной политики, даже самые либеральные страны начали вводить жесткие ограничения для иммигрантов. Только за последний год ужесточение миграционных правил наблюдалось в США, Франции, Австралии, Великобритании, Голландии, Испании, Германии и т.д.

В нашей же стране ситуация обострилась настолько, что сам президент вынужден был призвать чиновников к борьбе с этнической преступностью и регулированию миграционных потоков.

В то же время — при всей справедливости сказанного выше — с точки зрения демографии важна не столько очевидная конфликтность миграции и ее геополитические и социально-культурные угрозы, сколько влияние этого процесса на демографические тенденции. И здесь надо, прежде всего, отметить механическую и искусственную сущность миграции, которая способна лишь временно и, что называется, аномальным образом повысить численность того или иного населения. Однако такие необдуманные действия обычно приводят к деформации этно-конфессиональной и половозрастной структуры общества, что в первом случае ведет к социальному дискомфорту коренных жителей, а во втором — помимо всего прочего — к всплеску преступности, в том числе на сексуальной почве (среди мигрантов, въезжающих в Россию, преобладают неженатые мужчины наиболее активных возрастных групп).

Но самое главное — миграция практически не влияет на рождаемость. Даже в случае с приезжими из традиционно многодетных регионов ситуация в корне меняется уже в следующем, а иногда и в первом, поколении, когда срабатывает механизм социального подражания и тренды рождаемости в мигрантской среде выравниваются по аналогии с репродуктивной моделью коренных жителей. К сожалению, не они прививают нам свою демографическую культуру, а мы «заражаем» их своим демографическим бескультурьем.

По прогнозу, разработанному на кафедре социологии семьи и демографии МГУ им.М.В.Ломоносова, в случае ежегодного привлечения иностранцев в размере 0,7% от нынешней численности (около одного миллиона человек) и при дальнейшем отказе от стимулирования рождаемости коренного населения в страну в период 2010-2070 гг. приедут около 50 млн иммигрантов. Но в итоге к 2070 году население России при дальнейшем снижении рождаемости сократится до 61 млн. и будет состоять наполовину из приезжих и их потомков. Таким образом, при либерализации миграционных законов и попытках таким путем «решить» демографическую проблему заявленные цели ликвидации убыли российского населения, мягко говоря, не достигаются. Впрочем, говорить о российском населении тогда можно будет лишь в прошедшем времени.

Следовательно, сегодняшние призывы к исключительно иммиграционной политике в качестве средства улучшения демографической ситуации носят сугубо политический характер, являются антинаучными по своему содержанию и не имеют никакого демографического значения.

Суммируя все сказанное выше, подведем давно напрашивающийся вывод. Сколько бы не упражнялись любители утопий в поиске «экзотических» средств демографического спасения, существует лишь одно единственное условие, гарантирующее выживание любой нации — полноценная многодетная семья.

Рождаемость и экономика

Первый шаг в правильном направлении сделан. Идея «материнского капитала» при всех имеющихся недостатках имеет ярко выраженный позитивный вектор. Но даже в рамках экономического блока семейно-демографической политики — а этот блок, по нашему глубокому убеждению, не должен доминировать и, тем более, быть единственным, — одного «материнского капитала» недостаточно для решения столь сложной и запущенной проблемы. Поэтому, не ставя перед собой невыполнимой задачи описать в двух словах весь спектр антикризисной семейно-демографической политики, позволим себе коснуться некоторых вполне доступных экономических инструментов, с помощью которых можно уже сегодня стимулировать многодетное (или, по крайней мере, среднедетное) репродуктивное поведение.

Учитывая тот неоспоримый факт, что полноценная семья одновременно выступает единственной системой воспроизводства людей, незаменимой и решающей школой социализации, а также безальтернативной кузницей кадров для всех без исключения общественных макросистем, вполне справедливо заключить, что общество в высшей степени заинтересовано в полноценной реализации семьей присущих ей экзистенциальных функций, выраженных в рождении, воспитании и обеспечении подрастающего поколения. А коль скоро верность данного суждения очевидна, то не менее очевидной нам представляется и неотложность реализации следующих мер:

1. Поощрение надомного труда. Восстановление семьи в качестве производственной, самодостаточной и самообеспечиваемой ячейки общества. Практическое применение этого пункта предполагает отход от «медикализации» семьи и рассмотрения последней как хронически больного пациента, нуждающегося в опеке государства. От государства в данном случае требуется, в первую очередь, создание надлежащих условий для развития новой для современности семейно ориентированной формы экономической активности, позволяющей на основе последних знаний и технологий достичь единства работы и домашнего очага для людей, приверженных фамилистическим ценностям и наделенных стремлением к профессиональной самореализации.
2. Фамилизация экономики и социальной жизни в интересах сохранения семьи, нации и государства. Ориентиром всех социальных программ и экономических расчетов вместо бесполого внесемейного индивида должна стать полная безразводная семья с несколькими детьми. Система налогообложения, прожиточный минимум, трудовые отношения, кредитная политика, жилищно-коммунальное обслуживание, пенсионное обеспечение и весь экономический инструментарий — должны стать социально-экономическими рычагами, содержащими эксклюзивные преференции по отношению к семье и деторождению.
3. Необходимость включения репродуктивного труда в экономику России. Слагаемые репродуктивного труда, включающие процессы беременности, рождения, ухода, воспитания, дошкольного обучения, первичной социализации и т.д., не могут оцениваться ниже любого другого участия в производственно-экономической деятельности общества со всеми вытекающими отсюда социально-экономическими последствиями: соответствующей оплатой труда, социальными гарантиями, пенсионным обеспечением, стимулированием продвижения в карьере (в данном случае семейной), вознаграждением за достижение успехов и т.д.Определенное движение в данном направлении уже успешно начато, что свидетельствует о положительных, правда, пока немногочисленных, изменениях управленческого сознания. Так, «Норильский никель», обеспечивая своим металлургам ежемесячную заработную плату в размере 30 тысяч рублей, одновременно пошел на принятие решения о ежемесячных выплатах их неработающим на производстве женам, имеющим детей, по 11 тысяч рублей. С 1998 года в компании действует программа «Материнское право», смысл которой заключается в том, что работницы, имеющие детей в возрасте до 7 лет, могут уволиться и заниматься воспитанием своих детей. РАО «Норильский никель» ежемесячно выплачивает им фиксированную материальную помощь до поступления ребенка в школу.По расчетам экономистов компании, сумма выплат работницам по уходу, воспитанию, обучению детей в домашних условиях перекрывает те потери, которые предприятия могли бы понести в результате всех больничных и отпусков «по уходу за ребенком». Но самое главное — дети растут под постоянным материнским присмотром [11].
4. Необходимость учета семейного статуса родителя, занятого во внесемейной экономике, его вложений в будущее экономическое развитие (приток новых кадров на рынок труда, рост потребительской активности, развитие новых технологий и т.д.) и другие социальные сегменты (укрепление обороноспособности, развитие и освоение стратегически важных территорий, формирование пенсионных и иных фондов и т.д.), которые возрастают пропорционально числу рожденных и воспитанных им детей. Отец троих-четверых и более детей не может, как это имеет место сегодня, подвергаться антисемейной дискриминации, уравниваясь в доходах и всем остальном со своими однодетными коллегами. Хотя бы по той простой причине, что на его воспитании и обеспечении находится гораздо большее число будущих исполнителей экономических и социальных ролей.

Кстати, последнее предложение не содержит никаких принципиальных новаций. Еще в 1914 году Генри Форд ввел на своих предприятиях норму, согласно которой зарплата женатых мужчин, содержащих семью, возрастала в два раза. Судя по тому, насколько с тех пор выросли темпы производства и объемы продаж этого автомобильного «монстра», вряд ли кто-то рискнет предположить, что расчетливый Форд ошибался. Он отлично понимал, что вложения в человеческий, а точнее в семейный капитал — самые надежные из всех существующих инвестиций.